Хотите знать, как я его убила?
…Когда Варежка нашла отца, она ему радовалась. Серж тратил на нее время, водил по вставкам, ресторанам, покупал дорогие шмотки. Приручал. Через пару месяцев она была ему предана как бездомная и нелюбимая собачка, которую впервые погладили. Ее чувства ко мне из острой любви-ненависти превратились просто в ненависть, спокойную и задумчивую. Она теперь изучала меня, мой мир, мои правила и мой бизнес.
— Ты введешь меня в правление? – спросила она однажды за завтраком. – Я все-таки твоя дочь. Наследница.
— Что-то рано ты меня хоронить собралась, да и про брата забыла.
— Георгий еще мал, чтобы делами заниматься, а я могу вполне занять должность твоего зама.
— Тебе отец посоветовал?
— Я сама так решила, — в этот момент я почти что любила ее. У прокисшего теста в кастрюле появилась цель – стать пирогом.
— И что же ты будешь делать с Ламантином?
Она не знала, что делать с моим Ламантином. Варежка просто его захотела. Захотела поиграть в мадам директора. Серж рассказал, что это может быть интересно. Со всех точек зрения.
И все же я решила его убить не за это. И не за прошлое. Я просто защищала Ламантин, свое безопасное и комфортное пространство. Ему была не нужна моя дочь, ему был нужен мой бизнес. Вот только действовал он топорно. И все его действия можно было заранее просчитать: налоговая, СЭС, трудовая, визиты задумчивых дюжей с бритыми затылками, арест счетов и, конечно же, слив информации. Здесь ему помогла дочь. Варежка очень старалась. Она так хотела быть хоть кому-то нужной. Но проблема в том, что если ты не нужен себе самому, то и другим не будешь нужен. Как она этого до сих пор не поняла?
– Я оценил все твои попытки, – сказал Серж через полгода этой изматывающей игры-борьбы. Мы пересеклись с ним на приеме. – Ты – молодец. Но насколько хватит твоих ресурсов? Административный и криминальный на моей стороне. Клиенты от тебя уходят. Отдай Ламантин дочери, и живи спокойно.
– Иными словами, отдать тебе?
– Разумеется. Варвара – дура, и ты это прекрасно знаешь. Марионетка. Дернешь за ниточку, получишь все, что захочешь. Тина, давай начистоту. У тебя хороший перспективный бизнес. Мне он нужен. Процессы налажены, отличная команда, хорошие клиенты. Я продам Ламантин за хорошие деньги, Варвара поиграет в мадам директора и получит свой процент. Все счастливы и все довольны.
— Кроме меня.
— А ты здесь причем, дорогая? – он по-хозяйски похлопал меня по заднице. – Твоего мнения никто не спрашивает. Помнишь, я когда-то сказал, что уничтожу тебя? Я это сейчас и делаю. У тебя месяц, чтобы решить этот вопрос.
Ошибка Сержа была в том, что он был слишком уверен в себе. Как и все неумные люди. Глупо не сомневаться в себе. Глупо не просчитывать дальнейшие события. Даже у самого простого действия – существует цепочка последствий. И чем проще действие, тем сложнее его последствия.
И еще все не очень умные люди уверены в том, что они сами творят свою жизнь. Нет ни бога, ни черта, ни справедливости. Космос – всего лишь космос. Вселенная – всего лишь Вселенная. Я сам себе бог и черт. Однако высшие силы думают совсем иначе. Нельзя игнорировать судьбу и богов, они не прощают пренебрежения.
Пальцы Сержа оставили жирные отпечатки на моей заднице. Пятерня из крема и соуса. В туалетной комнате я увидела эту метку в зеркале. Атласная юбка была безнадежно испорчена. Но проблема была не в ней. Вечер только что начался, и на кону стояли важные переговоры.
Женщина вошла бесшумно. В проеме двери мелькнула спина охранника.
— Возьми, — она протянула бархатные брюки. Мой размер.
— Спасибо, но…
— Переодевайся, потом поговорим.
Брюки сели идеально, но теперь образу чего-то не хватало.
— Помада должна быть другой и туфли. Белый шелковый верх, черный бархатный низ – классика. Но классика – скучная вещь, если в ней нет нужной детали. Переобувайся, у нас один размер.
Она сбросила красные туфли на шпильке и надела мои.
— Теперь помада.
Рот, очерченный французским кармином, стал влажным и соблазнительным. Не спрашивая разрешения, незнакомка выдернула из моей прически шпильки, и волосы легли на плечи небрежной волной.
— Так-то намного лучше! – вот только улыбка у этой женщины была мертвой.
Охранник следовал за нами. Мы взяли по бокалу с шампанским и прошли в зал. Туфли были в пору, мои ступни чувствовали чужое тепло и ненависть.
— Кто тебе из этих козлов нужен для бизнеса? – она пригубила вино.
Я указала.
— Один из них мой муж. С него и начнем.
Через сорок минут в моей сумочке лежали визитки. Нужные встречи были обговорены и назначены.
— Кто ты? И что тебе нужно? – мы отошли в самый дальний угол и присели на диванчик. Охранник закрыл нас широкой спиной-портьерой. – Сегодня ты меня дважды спасла.
— Возможно, что я тебя спасу и в третий раз, — она прикоснулась к моему бокалу своим. – Я – Кара. Я давно за тобой наблюдаю. Ты мне нужна для одного маленького пустячка.
— И какого же?
— Серж. И мне, как и тебе, нужна его голова.
— На золотом блюде? – спросила я через паузу.
— Лучше на газете, где чистили селедку, — и снова эта мертвая улыбка. – Одной тебе не справится. Как и мне. А вот вместе, вместе у нас могло бы получиться.
– Ты принесла мне брюки, словно знала заранее.
Кара допила шампанское, и стоило ей только поставить бокал на столик, нам принесли новую порцию.
– Серж повторяется. Со мной он однажды повел себя точно также. И с тех пор я всегда вожу дубль-наряд на приемы. Ты хотела знать, что он мне сделал?
– В подробностях – нет. Захочешь, расскажешь когда-нибудь. У меня всего месяц.
– Счастливица. У меня – неделя. Я вышла на тебя через вашу дочь. Он повсюду ее таскает. Сначала думала, очередная любовница, но барышня какая-то…
– Несуразная.
– Он с такими не спит.
– Однако использует.
– Он всех использует, Тина. Но это еще полбеды. Он уничтожает нас, сначала морально, потом физически. Он уничтожит и дочь, ему не привыкать.
Я кивнула, принимая аргумент, хотя он и не имел никакого значения. Варежке пора научиться отвечать за действия и их последствия.
– Проблема в том, – продолжала Кара, – что он никогда не остается один. Всегда есть свидетели. Дома у него – охрана, прислуга. В офисе – персонал и снова охрана. Даже когда он уединяется с очередной бабой, у дверей все равно охрана. Конечно, можно было бы обратится к посреднику, но…
Я понимала ее. Посредник – новая проблема. Даже то, что она так свободно и открыто говорила со мной. Тоже был риск. И для нее, и для меня. Но я ей верила. Из-за мертвой улыбки и переломанных пальцев, которые плохо срослись.
– Ты знаешь обо мне, – Кара взглянула на свои руки.
– Он сказал однажды, что мы похожи.
– Он ломал пальцы один за другим. Я до сих пор помню этот хруст. И я больше не смогла рисовать. Самое гадкое, что он всегда возвращается. Ты собираешь себя по кускам, учишься заново жить и доверять, и кажется, что все осталось в прошлом. Все умерло, погребено. Но он возвращается. И ад начинается заново. Так ты со мной?
У нас были жесткие условия. Неделя. Человек, который на виду. Человек, который не подпускает к себе. Человек, который не доверяет. Сложнее всего было придумать – как.
Мы встретились с Карой на следующий день после приема. В парке.
– Если он пропадет, как ты думаешь, его будут искать? – спросила она.
Я вспомнила, что говорила Варежка об отце: «непонятый гений», «его никто не любит», «не понимаю, почему его все ненавидят, он же такой тонкий, чуткий и прекрасный человек».
– Разве что охрана. И то по долгу службы. Варежка говорила, что когда он с ней, то охрану отпускает.
– И когда с женщинами тоже. Не хочет, чтобы охрана знала, куда, зачем. С кем и насколько. У него для таких встреч отдельная машина.
Мы посмотрели друг на друга.
– У него есть сейчас новая жертва?
– В простое. Поэтому в работе ты и я, так сказать, возвращение к истокам, — Кара нехорошо усмехнулась. – Но у него есть дочь. Это новый опыт.
– То есть если Варежка скажет…
– Он с ней поедет. Ты не боишься. Тина? Это же твой ребенок.
– Он все равно ее сломает. Не сейчас, так потом. Мы знаем, как он это делает. У Варежки нет силы, которая ее вытащит. Она внутри вся дырочку – дернешь посильнее, и все в ней расползается.
– Не в тебя, значит?
– В него.
– Что ж, значит, Варежка, – задумчиво сказала Кара. – Кто ей такое глупое имя придумал? Почему не Варвара?
– Потому что Варежка. И этим все сказано.
У загнанного в угол три варианта. Прижиматься спиной и скалиться. Сделать последний рывок, пусть и убьют. Прижаться спиной к стене, расслабиться и подумать. В критической ситуации интуиция как бешеный зверь. Она показывает лучшее решение. Не идеальное, не спасительное – лучшее. А там, как пойдет. Кара не хотела отдавать свою жизнь. Я – свой бизнес. Нас обеих загнали в угол.
– Можешь праздновать, я перепишу бизнес на тебя, сказала я Варежке на следующий день, за завтраком. Георгий ничего не сказал, только ложечка в чашке звякнула.
– Правда? – Варежка расцвела. – А когда?
– На днях. Позвони Сергею. Обговорим детали.
Варежка бросилась к телефону. Мы с Георгием пили кофе и прислушивались к счастливым визгам.
– Что происходит? – Георгий промокнул салфеткой губы.
– Меня шантажируют.
– Варежка?
– Ее биологический отец.
Георгий помолчал, налил кофе, сделал медленный глоток.
– Ты как Вселенная. Думаешь, все узнал, все понял, все принял, и снова сюрпризы. Я правильно понимаю, что бизнес останется при тебе, и все это не более, чем отсрочка.
– Ты – умный мальчик.
– Меня радует, что с ней, – короткий кивок в сторону коридора – разные отцы. Тебе нужна моя помощь?
– Пожалуй, да. Выясни, где и когда она с ним встречается.
– Сделаю. И знаешь… Тебя нельзя загонять в угол.
– Почему?
– Ты всегда выбираешься. И всегда наносишь ответный удар.
Хотите знать, как я его убила?
Другой отрывок: https://mo-nast.ru/otryvok-iz-romana-sjuda-ne-zaplyvaet-lamantin-denis/
Моя страница в ВК:https://vk.com/public176523965
