Из цикла «Аллюзии»
Что ты знаешь о легкости?
Ты отдаешь тяжесть. Я ее забираю.
Нести почти легко, в гору.
Тебе отдавать почти тяжело, вниз.
Баланс нарушен: мы снова и снова раскачиваем мир и встречаемся у желтой двери с лимонами.
Я любила тебя раньше, чем ты понял, что я есть.
Я любила тебя раньше, чем ты понял, что ты здесь.
Я любила задолго до тебя, и даже если…
Ты все равно не успеешь. Моя любовь впереди.
Она уже здесь. У желтой двери с лимонами.
Об этой двери разное говорят. Сколько костей, сложенных в маджонг. Сколько историй, оборванных нитями Скульд. Сколько героев, чьи имена забыты. Сколько голодных Времен и сколько мертвых богов.
Никто так и не открыл желтую дверь с лимонами.
В каждом лимоне ключ. Так говорят. А за дверью рай. Так говорят. Но никто не знает, как открыть то, что однажды было заперто. И никто не знает, а надо ли.
***
Анна осталась работать именно из-за нее. На стене была нарисована желтая дверь с лимонами, кусочек синего неба и три шерстинки рыжего кота.
— Кот ушел, а шерсть осталась, — пояснил будущий начальник. – Как и дверь. Когда мы сюда въехали, дверь уже была. Дурацкий рисунок. Пару раз красили стену, а на следующее утро – все по-прежнему. Дверь и чертовы лимоны в пупырышках. У меня от них изжога. Так когда вы можете приступить к работе?
— Прямо сейчас.
Ответ понравился.
Уже потом, через два или три воскресения, Анна поняла, что ее взяли в офис только, чтобы там кто-то был: утром, днем и вечером. Обязанности простые, даже слишком: отвечать на звонки и письма, изредка принимать коробки с товаром, ставить печать в накладных. Коробки множились в коридоре, а потом исчезали. Печати высыхали, названия в документах менялись. Все остальное время Анна была предоставлена самой себе. Хочешь – сериалы смотри, хочешь – ленту листай или пасьянс раскладывай. Хорошая работа, мечта. Особенно для того, кто однажды по собственной воле решил стать никем.
— Времена нынче нехорошие, — говорила старуха Марта на коммунальной кухне. – Выживают обычные. А такие, как ты или я, пропадают. Вот вышел утром человек, а вечером не вернулся. А куда подевался, кто ж потом скажет? Времена заметили и сожрали. Хочешь выжить – притворяйся. Стань как все. Свет в себе приглуши. «Пылай, полыхай, греши, захлебывайся собой» — все это в прошлом, девочка. Все это не про нас с тобой. Найди простую работу, живи простой жизнью, черный и серый – твои цвета. Глядишь, и Времена пройдут мимо, не заметят.
Анна так и сделала. Выбросила яркие одежки, приглушила свет как сумела и устроилась на работу. Первое объявление, первое собеседование – вы приняты!
И все же офис оказался непростым. Такие помещения Марта называла сложносочиненными: коридор в коридоре, комната в комнате. Перегородки – обманчиво хаотичные и обманчиво прозрачные — создавали лабиринт. Анне он не нравился: пустые столы и стулья, спящие мониторы. И ощущение, что люди только что вышли. Оборванная фраза в блокноте. Брошенная трубка с тягостным молчанием. Открытый флакончик с лаком для ногтей. Надкусанная булочка. И абсолютно горячий кофе в оранжевой чашке.
Кофе в этой чашке всегда был горячим, с корицей, с тонкой бежевой пенкой. Анна выливала его, но проходила минута, две, полчаса, и чашка снова была на своем месте.
Как и сейчас. За окном первые сумерки осени, дождь, распятая листва. Рабочий день окончен, но куда идти? В коммунальной квартире больше никого нет. Марта вышла три дня назад за молоком и хлебом, и не вернулась. Какая разница, где быть? Там или тут. Везде темень и пустота. Везде голодные Времена.
Мягкий щелчок, зажглись настольные лампы. Над оранжевой чашкой поднимался пар, и Анна решилась. Подошла, согрела ладони, сделала осторожный глоток. Кончик языка вспыхнул. Десны обожгло. Глаз выхватил первые тени – смутные очертания за каждым рабочим местом.
Второй глоток, возникли звуки. Африканские барабаны с волынкой, шуршание змеиного тела по земле, крики чаек и стук мертвого метронома в чьей-то груди.
Третий – возникли запахи. Морские водоросли. Сосновые иглы. Костер в ночи. Соль на коже. Черный перец.
Четвертый и пятый – теперь она видела все, как есть. Всех, кто был ранен, но сумел уйти от Времен. Всех людей. Всех тварей. Всех мороков. Всех, кто успел спрятаться в тени желтой двери с лимонами.
***
Все изменилось, когда Временам стало мало. Мало того, что их не выбирают. Мало того, что в них живут. И мало того, что в них умирают. Человеческие судьбы стали слишком уж жилистыми и пресными. Больно жевать, жалко выплевывать. А вот хорошо приготовленные судьбы – с редкими специями, с балансом вкуса и текстуры – совсем другое дело. Деликатес. Желанная плоть. Излюбленная душа. Долгое послевкусие.
Времена охотились, воевали, спаривались, обманывали и предавали. Цена на редкие судьбы росла, хороших судеб становилось меньше. Миры менялись, герои мельчали, боги умирали.
Но было еще кое-что. Судьбы со вкусом лимона. Зачатые на свадьбе той, что была проглочена собственным отцом. Из сада Гесперид принесли золотой плод. И ела она и вкушала аромат, что веселит ум, и пила сок, что утолял жажду. В ту ночь, когда муж любил ее и все еще был верен, они зачали особенных детей – судьбы со вкусом лимона. Судьбы, над которыми не властны Времена. А то, над чем не властны Времена, может делать все, что хочет. Это-то и страшно. Это-то и соблазнительно. Это-то и рождает свободу. Единственное, чего Времена страшатся.
Я любила задолго до тебя, и даже если…
Ты все равно не успеешь. Моя любовь впереди.
Она уже здесь. У желтой двери с лимонами.
Я создала ее в память о нашей ночи. Я создала ее для себя. Как убежище от твоего забвения. За ней – начало всего, начало нас. Сможешь ли ты когда-нибудь открыть ее? Захочешь ли?
***
Подойди, подойди, подойди…
Попробуй, попробуй, попробуй…
Они теперь были со всех сторон. Вели, направляли, скулили, выли, плакали. Все они уже попытались, и все не сумели. Все они застряли в одном и том же дне, который никогда не закончится.
Как открыть то, чего нет? Как открыть то, что иллюзорно? Как открыть дверь, если нет ни ключа, ни ручки?!
Лимоны в пупырышках после дождя. Желтый цвет кое-где стерся. Анна подошла и приложила ухо к стене.
Услышь в тишине то, что тебе нужно.
Двери открываются, если они твои.
Двери открываются, если там тебя кто-то ждет.
Двери открываются по судьбе.
Двери открываются, когда тебе это действительно нужно.
Три шерстинки рыжего кота. Три незаметных ключика – прошлое, настоящее, будущее. Подарок трех греческих старух. Анна сдула. Взметнулись, вспыхнули и погасли.
Времена застыли.
Дверь скрипнула и, наконец, открылась. В той точке, где было начало всего.
Моя страница в ВК: https://vk.com/a.monast
Другая аллюзия: https://mo-nast.ru/prihodi-so-mnoj-govorit/
