Отрывок из романа Сюда не заплывает Ламантин
— Почему ты ценишь пустоту?
— В пустоте нет ничего ценного. Дело не в названии. Нет ничего лучше покоя, нет ничего лучше пустоты. В покое, в пустоте обретаешь своё жилище, в стремлении взять его теряешь.
Денис бесшумно открыл дверь, отключил сигнализацию и прислушался. Никого. Все-таки, это было гениально: купить четыре квартиры в одном доме. На одной лестничной площадке квартира Тины, квартира тетки, их трешка, а этажом выше нора Никиты, ее Тина подарила бывшему мужу после развода. К себе идти рано: у матери дядя Женя, по самым скромным подсчетам любовные утехи растянутся еще на час-полтора. Мать заслужила передышку, зачем мешать и ставить в неловкое положение?
К интрижке матери Денис относился спокойно. Как, впрочем, и ко всем ее интрижкам. Мать была невероятно красива и сексуально привлекательна. В ней было то, что Тина называла манкостью. Однажды маленький Денис услышал это слово и рассмеялся:
— Мама — манная каша?
— Дурачок, — они с Тиной сидели в огромном кресле под плюшевым пледом. Кресло называлось Ноев ковчег, и сидеть в нем дозволялось только Денису. — Манкость — это не каша, манкость — это ловушка, сладкая, вкусная и соблазнительная. Захочешь устоять, не сможешь. Придешь и попробуешь, а потом так привыкнешь, что не сможешь обходиться без нее.
— Маму все хотят попробовать?
— Маму все хотят, и она мало, кому отказывает. В этом ее сила и в этом ее слабость. Когда ты подрастешь и поймешь детали, возможно, станешь на нее сердиться. Но это будет неправильно. Такова ее суть. Такова ее натура.
— А если суть неправильная?
— Суть не может быть неправильной, неправильно наше восприятие сути. Ну-ка, давай-ка узнаем, что нам по этому поводу скажут умные японцы. Вот, к примеру: «Никогда не было ни единой вещи. Так на чем может скапливаться пыль?». Ты понял этот коан, Будденыш?
Денис подрос и однажды столкнулся с любовником матери. Она редко приводила мужчин домой, но иногда бывали и срывы. Денис пришел из школы, а ему навстречу вышел мужчина, обернутый в папино полотенце. У них у всех были полотенца с именами: Гелла, Денис, Павел. В коридор вышла мать в шелковом кимоно, Денис прокричал ей что-то обидное и убежал к Тине.
Он до сих пор не знал, что такого сказала Тина невестке, но Гелла с тех пор проявляла осторожность. А потом Денису стало все равно. Семья развалилась, какая разница, по каким причинам. И к дяде Жене он не ревновал. Если не было и нет ни единой вещи, на чем может скопиться пыль? Просто иногда любовные визиты вносили неудобство: если из-за чужих отношений не можешь прийти домой, нужно знать место, где можно подождать.
У него были ключи от всех дверей. Обычно Денис проводил время у Никиты. Тот после негласного разрыва с Аллой являлся домой поздно, ревизию холодильника не проводил, и можно было без опаски смотреть фильмы на огромной плазме, пить пиво и жевать разогретую пиццу. Главное, вынести мусор и положить пульт на место. Но даже если бы Никита его и застал, всегда можно было сказать, что Алла дала ключи и попросила взять какую-нибудь вещь. Ники не стал бы уточнять. Он вообще ненавидит детали и подробности. А детали и подробности от Аллы – особенно. Ники хороший парень, жаль, что Тина с ним развелась.
Иногда он приходил в гости к тетке. Квартира у тетки темная, затхлая. Тут и там хлам и грязь. Но в одной из комнатушек была библиотека. Книги при новоселье привезли, сбросили, а руки разобрать — так и не дошли. Из книг Денис сделал себе лежбище, тайком принес подушку и плед, купил большой и мощный фонарик с запасом батареек. Иногда он здесь спал, а тетка и дядя Женя даже не догадывались о его присутствии. Марта знала. Свою комнату Марта запирала на ключи, и этот ключ был у Дениса, но он ни разу им не воспользовался. Неинтересно. И что в ней Гриша нашел? Гриша тоже был нормальным парнем, Денис любил с ним поболтать о психологии. А вот любить Марту было глупо. Марта – пустая страница. Кто-то что-то написал карандашом, потом стер. И лист помялся. Видны чужие мысли и зачеркивания. Свои записывать не станешь.
Денис любил свое убежище. В нем было то, что напоминало ему о вечерних посиделках с Тиной, о кресле Ноев ковчег, бесконечных вопросах, на которые нет и не будет правильного ответа. Он лежал в постели из книг, водил фонариком по старым страницам и чувствовал себя почти счастливым. Тина не может сердиться вечно. Однажды она позвонит и скажет:
— Будденыш, жду тебя вечером. Будем пить зеленый чай с хризантемой и читать наших японцев.
И воцарилось молчание. Между гостями, хозяином и белой хризантемой.
Она не звонила, и однажды Денис стер ее номер в телефоне. Хотя предварительно запомнил его наизусть.
Сегодня идти в библиотеку не хотелось. Не то настроение. Сегодня выпал другой ключ.
Денис снял обувь и в носках прошел вглубь квартиры. Как давно он здесь не был. Еще в той, прошлой жизни.
В новой жизни Тина не любила гостей, а их ветвь семейства считалась слишком гордой, чтобы напрашиваться в гости. Другая ветвь оказалась более покладистой. Тетка каждое утро готовила Тине завтрак, ее муж сочинял разные песенки, а Марта клянчила цацки и одежду.
Марта считала Тину чокнутой старухой.
– Королева без трона, фу! Ее каждый вокруг пальца обведет. Побольше комплиментов, побольше мнимой заботы, и вуаля, ты, везунчик, твое имя в завещании.
Про завещание старались вслух не говорить, но все о нем думали. Все знали, что Тина такое завещание составила. И кто-то после ее смерти станет весьма состоятельным человеком.
Кто-то, но не Денис.
Каких-то несколько секунд разделили жизнь на до и после. Каких-то несколько секунд сделали его трусом и изгоем, а Тину инвалидом. И уже ничего не поделаешь. Тут как есть.
Денис коснулся хрустального шара – ручки на двери в комнату Тины. Когда он был маленьким, воображал, что шар волшебный и что исполняет любые желания. Денис обеими руками держался за шар и громко говорил: «Хочу торт! Хочу красную пожарную машину! Хочу космический конструктор лего!». Просить можно было раз в месяц, не чаще. Это он точно уяснил, волшебный шар накапливал энергию медленно, потому желать нужно было осторожно и вдумчиво. Подарки однажды сами собой возникали в Ноевом ковчеге, и Тина смеялась, наблюдая, как он разворачивает шуршащую волшебную бумагу со звездочками.
Став постарше, он однажды шутки ради попросил бутылку виски и одну сигару. Хотелось попробовать. Но случилась авария, и волшебный шар стал обыкновенным.
В комнате витал аромат ее духов. Все тот же Ноев ковчег. Все тот же плед. Денис сел в кресло, накрылся пледом и закрыл глаза. Если бы он только мог с ней сейчас поговорить. Если бы только мог рассказать, какую глупость совершил пару месяцев назад, и как об этом жалеет. Тина сразу бы нашла решение. Она бы помогла. И он бы знал, что больше не один, что все вернулось на круги своя и будет почти как прежде.
Сколько «бы» в мыслях. Сплошное сослагательное наклонение. Но история его, как известно, не терпит.
А если рискнуть? Если прямо сейчас поехать в Ламантин, подняться на последний этаж, ворваться в кабинет и выложить все, как есть? Да, он струсил пять лет назад. Да, он испугался. Но кто бы не испугался в тех обстоятельствах?
Другой отрывок: https://mo-nast.ru/sjuda-ne-zaplyvaet-lamantin-tina/
Моя страница в ВК: https://vk.com/public176523965?_smt=feed%3A2
