Коко Шанель. Ее называли Великой Мадемуазель, королевой парижской моды, самой стильной легендой ХХ века. Для большинства она так и осталась женщиной-загадкой.
До своей частной жизни Коко не допускала никого, поскольку считала ее запретной зоной. Причем запретной не только для журналистов, друзей и близких, но и даже для себя самой. Из года в год она пыталась забыть все, что когда-то причинило ей душевную боль.
Коко Шанель искренне полагала, что уничтожив свое прошлое, она наконец обретет свободу и независимость. Увы, Мадемуазель ошибалась…
Из цыпленочка в Коко Шанель
В течение многих лет Шанель сознательно создавала из своей миф, запутывая любопытных журналистов и биографов ложными и противоречивыми сведениями. Иногда она так увлекалась придуманными ловушками, что сама забывала, кто были ее родители, не говоря уж про истинную дату рождения.
Достоверно известно лишь, что ее настоящее имя — Габриэль Бонэр Шанель; Коко — это ласковое прозвище означало “цыпленочек”.
Мать Шанель рано умерла от чахотки, отец сбежал в Америку.
“Я никогда больше его не видела. Он давал о себе знать. Посылал немного денег. Немного. Не знаю сколько, но знаю, что посылал, а потом в один прекрасный день исчез. О нем не было ничего слышно. Он был молод, ему не было еще и тридцати. Он начал новую жизнь. Я его понимаю. Завел новую семью. Он правильно сделал. Я бы поступила так же. Нельзя хранить верность, когда тебе нет и тридцати. Меня он очень любил. Я ему напоминала хорошие времена, веселье, счастье.” — Так прокомментировала бегство своего отца Коко Шанель спустя почти полвека.
Несмотря на то, что отец любил свою дочь, Коко попала в приют. Иногда девочку забирали две тетки-ханжи, старавшиеся привить малютки хоть какие-то понятия о благопристойности. Напрасно. Что-что, уж скромность и целомудрие Шанель явно не привлекали.
“Я находила дом теток жалким, потому что в моих романах описывалась лишь белая лакированная мебель, обитая шелком. Мне хотелось все покрыть белым лаком. Меня приводило в отчаяние, унижало то, что я спала в нише. Где могла, я открывала куски дерева, думая: какое старье, какая ветошь. Я это делала из чистой злобы, чтобы разрушать. Хотела даже покончить с собой”.
Больше всего на свете Коко любила кокоток. Их роскошь, свободу нравов и … чистоту. Да у этой девочки были свои понятия о продажности и чести. Уже позже Мадемуазель признавалась: “Светские дамы — грязные. Меня тошнит от их неряшливости и вони. Тупые, ленивые создания, они — содержанки по закону и статусу. И это их вы называете женщинами?! То ли дело — кокотки!”
Она рано поняла, что единственную ценность в этой жизни составляют деньги. Очень много денег. Они дают независимость и сулят свободу выбора. Но как их может добыть маленькая хорошенькая провинциалка? Естественно, только одним путем. Продавая себя, причем с немалой выгодой.
Утехи замка Руаллье
Любовь? Нет, эту роскошь она себе позволить не могла. На это не было ни времени, ни сил. Ни желания. Встречаясь с мужчинами, находясь у них на содержании, Коко тем не менее мечтала о большем. О том, что наступит прекрасный светлый день, и она сама сможет выбрать себе судьбу и любовника. А пока что в момент профессионального акта приходилось закрывать глаза и думать о чем-то приятном: новой шляпке и модном платье. “ У меня есть клыки. Я всегда умела защищаться. Не люблю людей, которым не нравлюсь. Когда не нравлюсь, я это сразу же чувствую и ухожу. Не могу жить с теми, кому не нравлюсь. Я не прошу, чтобы меня любили, это слишком большое слово. Я сама люблю далеко не всех, мало кого люблю. Любить — это значит быть преданной душой и телом. Так любят редко”. — Маленькая Коко была еще и философом.
Первый счастливый билет она выбрала совершенно случайно. На одном из пикников Коко познакомилась с блестящим военным Этьеном Бальсаном. Это был первый мужчина в ее бурной двадцатилетней жизни, чье имя она навсегда запомнила. Она же забавляла своего любовника колким остроумием и дерзостью выходок. Роли эта парочка распределила заранее. Коко — очаровательная провинциалка. Этьен — оригинальный и привлекательный любовник.
В оригинальности последнего Коко убедилась почти сразу же: Бальсан предложил Шанель поселиться в его фамильном замке Руаллье в качестве его второй любовницы. Другая бы с негодование отвергла бы подобные притязания, но Шанель, не долго думая, согласилась. Ее устроило все: роскошь, выезды в свет, пылкость и неутомимость Бальсана и даже соперница — Эмильенн д Алансон.
“Этьен Бальсан любил старых женщин. Он обожал Эмильенн. Красота и молодость не привлекали его. Он обожал кокоток, жил с кокотками, вызывая возмущение всей своей семьи. Был очень независим, держал конюшню скаковых лошадей” — именно так охарактеризовала своего любовника Коко.
Но в глубине души Шанель понимала, что именно из-за соперницы она и приняла этот странный образ жизни. Ей нравилась Эмильенн, как понравилась бы любая другая экстравагантная кокотка, обладающая собственным, неповторимым стилем обольщения. Коко, словно преданная рабыня, бродила за продажной примой по замку и перенимала у той жесты, походку, тембр голоса. К черту Бальсана, когда есть у кого поучиться!
Именно тогда она начала мастерить шляпки и кроить платья по собственному вкусу. Пытаясь скрыть застенчивость и ранимость, она навсегда усвоила роль умной и слегка обиженной стервы. Как она язвительно высмеивала знакомых Этьена — богатых, титулованных дамочек. Сперва это шокировало, потом забавляло, после к ее мнению стали прислушиваться. Так молоденькая провинциалка превращалась в священное чудовище, так она познавала искусство управлять людьми. Уже потом Жан Кокто точно сказал о ней — “Она грозный и беспощадный судья. Она смотрит на тебя. Наклоняет голову. Улыбается. И приговаривает тебя к смерти.
Одного Бальсана ей было уже мало, тот воспринимал Коко как смешную зверушку, которая, впрочем, может и больно укусить.
И ведь укусила.
Коко принадлежит фраза: «Если вы хотите заставить уверенного в себе любовника воспринимать вас всерьез, заведите второго”. Второй не заставил себя долго ждать.
Ловелас-англичанин Боб Кейпел был покорен миниатюрной француженкой с первой же встречи. Она же влюбилась …в его глаза, а уже потом в банковский счет Кейпела. “Послушайте, — смеялась Коко, — такого синего цвета просто не бывает!” Бывает, а когда синий слегка разбавлен зеленым, то ему вообще цены нет.
“Я смогла создать свой дом, потому что двое мужчин сражались за мою скромную персону”. Следует подчеркнуть, двое богатых мужчин.
Революция в стиле Коко Шанель
Казалось бы своей изменой Коко торжественно перечеркнула отношения с Бальсаном. Однако тогда бы это была бы уже не Шанель, недаром о ней говорили, как об эмансипированной женщине. Прекрасно знающей себе цену. Она с легкостью сохранила обоих любовников.
Причем на вопрос, кого из них она любит больше, Коко отвечала:
— Не знаю. Когда я перестану зависеть от вас, тогда и пойму, кто мне дороже.
Порочная троица прекрасно уживалась вместе. Они замечательно проводили время, при этом отдавали должное свободе каждого, в том числе и Коко. Чтобы порадовать Шанель, Бальсан и Кейпел сообща купили ей модную лавку, дали ссуду и открыли в банке счет: “Развлекайся. Детка, если уж тебе так нравится шить и кроить”.
А ей действительно нравилось. И вскоре о стиле Шанель заговорили все. Это была настоящая революция. Рафинированные дамы получили в подарок короткую стрижку, умопомрачительные духи, маленькое черное платье и классический костюм, который даже по прошествии полувека остается в моде.
Шанель работала день и ночь, создавая новые модели и придумывая экстравагантные фасоны. О личном она не думала, те короткие связи, которые все-таки случались в ее жизни, были не в счет. Так, для здоровья, краткого отдыха или успешного бизнеса. Она твердила себе: “Я еще успею, все еще будет. Только не нужно думать о прошлом и будущем, ведь есть настоящее. Когда не помнишь имен и лиц, ты обретаешь свободу. Свою свободу”.
Как она ошибалась! Календарь без устали перелистывал однотипные страницы. Годы безжалостно стирали с лица Мадемуазель беззаботную улыбку и обаяние молодости.
30. 35. 40. 45. В сорок пять она очнулась и поняла: еще бы чуть-чуть, и было бы поздно. Нет, не любить, а наслаждаться жизнью. За это время Коко Шанель разучилась быть просто счастливой.
Чувство бесконечного счастья и абсолютной защищенности ей подарил герцог Вестминстерский.
Герцогские надежды и личный крах Коко Шанель
С ним Шанель познакомилась в Монте-Карло. Спустя всего несколько недель после этой встречи она сказала: “Моя настоящая жизнь началась, когда я встретилась с Вестминстером. Наконец я нашла плечо, на которое могла опереться, дерево, к которому могла прислониться”. Заметьте, и это было “дерево”, которое ничего не требовало взамен. Ничего, кроме любви. Герцог, которого Коко называла Бонни, искренне и надолго увлекся загадочной Мадемуазель. Они то путешествовали на его яхте, то уединялись в замке Итон Плейс. Но как этот замок отличался от вертепа Руаллье. Ни единого намека на пошлость и фривольность. К Коко относились с отеческой привязанностью и нежностью. Да и роскошь теперь не имела никакого значения, гораздо важнее была романтика. Впервые Коко могла вести себя так, как хотела всегда. С Бонни она вновь становилась маленькой наивной девочкой, с восторгом внимавшей каждому слову герцога. Их любовь была лишена даже малейшего налета чувственности. Коко говорила : “Если бы не встреча с Вестминстером, я бы сошла с ума. У меня было слишком много переживаний, слишком много историй. Я жила своими романами, но так болезненно! Так скверно! Слишком интенсивно, раздираемая на части, с этим модельным делом на руках, в котором еще мало разбиралась, в эту необыкновенную эпоху, которая никогда не повторится. Ни о ком не говорили так много, как обо мне. Все хотели познакомиться со мной, все хотели одеваться у меня. Я была в беспамятстве”.
Теперь в ее жизни наступила новая эпоха. Каждый каприз каждая прихоть Мадемуазель тотчас же выполнялись. Когда она уезжала в Париж, герцог посылал любимой нежные письма. Однако, не доверяя почте, он отправлял их с курьерами. В Итон Плейс, проходя мимо оранжерей с дорогими орхидеями, герцог собственноручно собирал непритязательные фиалки: “Это для тебя, дорогая!” Казалось, мечта почти исполнилась. Она была знаменита, богата, и, главное, — любима. Оставался последний штрих — подвенечное платье и венок из флердоранжа. Бонни не раз заговаривал о женитьбе. Впрочем, в то время он не был свободен: в течение трех лет длится изнурительный бракоразводный процесс. Увы, хэппи-энд бывает лишь в мелодрамах, наяву все куда как прозаичнее. Родственников герцога смущал возраст потенциальной невесты и ее бесплодие.
Шанель мечтала родить герцогу сына, наследника. Однако медицинские прогнозы оказались неутешительными. В одной из газет Шанель прочитала о специальных упражнениях, якобы способствующих беременности. Укрывшись ото всех, она ежедневно их выполняла, надеясь на чудо. Чуда не произошло. И тогда она ударилась во все тяжкие, пытаясь заглушить боль. Скандал за скандалом привлек внимание английских властей. В отношении Шанель и Бонни вмешался … Черчилль., напомнивший герцогу о высоком титуле и фамильном долге. Пресса же с непередаваемым наслаждением муссировала бывшие альковные похождения Шанель. Светские дамы с тайным злорадством трепали имя французской портнихи. Не мудрено, что под давлением обстоятельств любовники вскоре расстались. Инициатором конечного разрыва стал Бонни.
Великая Мадемуазель тяжело пережила этот разрыв, похоронивший все ее мечты. Единственной. Что у нее оставалось — модный дом Шанель, ее настоящее детище.
Коко больше не позволяла себе ни увлекаться, ни любить. С годами она становилась все более резкой, саркастичной и одинокой. Все время по-прежнему поглощала работа, которая постепенно вытеснила из жизни все остальное и которую Коко начала ненавидеть. Весь мир одевался, как она того хотела. Обеспеченные дамы покупали только ее духи. Стиль Шанель был повсюду. Лишь один человек отверг его — Габриэль Бонэр Шанель. Она все реже создавала что-либо новое и с трудом выносила светских дамочек и пронырливых журналистов, мечтающих узнать тайну ее жизни.
Коко мечтала, чтобы ее оставили в покое, не мучили воспоминаниями. Но разве можно убежать от себя самой, когда единственную фору в собственной судьбе ты растратила на сотни метров бархата и шелка. Когда после тебя не осталось ничего, кроме золотых букв — ШАНЕЛЬ.
Другая история любви: https://mo-nast.ru/marlon-brando-i-ego-skelet-v-shkafu/
Моя страница в ВК: https://vk.com/a.monast
