Жизнь напоминает поезд. Иногда едешь в СВ, иногда – в прокуренной и душной плацкарте, бывает «Сапсан», а то и заграничные вагоны. Встречаешь новых попутчиков, случайно — старых знакомых. Путешествуешь с друзьями и врагами. Общаешься. Молчишь. Читаешь. Думаешь. Спешишь. Ссоришься.
Любишь. Плачешь. Смеешься. Веришь. Расстаешься. Снова встречаешься. Начинаешь
все сначала. Выходишь на станции назначения. Ждешь свой поезд. Подставляешь лицо ветру, солнцу, дождю, снегу, поцелуям, пощечинам. Предъявляешь билет. Доказываешь: место – твое. Мелькают полустанки, леса, поля, города. Меняются времена года, – путь бесконечен.
У него нет финальной цели. Есть только движение.
Ощущение пронзительности бытия.
Вкус мгновения.
Полнота «я».
В этом путешествии некоторые станции запоминаются особо.
Станция «Белые ночи».
Неважно, кто их придумал, неважно, где они еще есть, — «патент» у Питера.
…Небо прищуривается, неторопливо смешивает краски по настроению. Рисует золотом, добавляя густых лиловых, коралловых и серебряных пятен. Смотрит. Оценивает. Бурчит по-стариковски. Стирает все рукавом, оставляя неряшливые размывы – потом разберусь.
На смену вечерней акварели приходит белая ночь с дурманом сирени, чуть позже – липы. Запах речной воды, затихающий шум улиц, засыпающие трамваи… Лица прохожих становятся расслабленными, движения медленными. Белой ночью никуда не хочется спешить. Белой ночью нужно молчать. Ее хочется длить и длить, смакуя каждую минуту, пробуя на языке прохладную влагу дождя, и… прислушиваясь к себе. А все ли хорошо? Все ли так? Что чувствуется? О чем грезится?
Никаких планов, никакого завтра и никакого вчера. Мистическое безвременье. Есть только ты и белая ночь. Кто скрывается за ней? Бог? Мироздание? Пустота? Тайна?
Нет ответа.
К середине июля белый цвет постепенно сменяется привычным сумраком. Ночь уходит, ее светлые поношенные одежды рвутся на тополиные клочья. Ты ступаешь на них, чихаешь и думаешь, что в который раз опять прошляпил что-то очень важное в жизни…
Да что уж теперь!
